Они тянутся к тебе, потому что у них недостаточно своего собственного света. Они хотят больше света, им нужен внешний факел, который осветит тёмные части их существа, чтобы им было не так страшно, как сейчас, когда неоткуда взять этот свет.
Скольким людям ты можешь осветить путь? И почему ты уверен, что твоего света хватит на всех? Кажется, что свет не иссякает, и можно продолжать им делиться до бесконечности. Но свет так же конечен, как и тьма. Конечны и день, и ночь. Знай об этом, и не будь так уверен в своём свете. Он всегда ограничен. И после может наступить тьма. Однако и тьма тоже конечна. Ты так и переходишь — от тьмы к свету, опять от света к тьме, и опять, и опять…
Как долго это может продолжаться? Есть ли выход из этого кажущегося бесконечным заколдованного круга?
Как совершить прорыв за пределы всего повторяющегося? Как обрести то, что невозможно потерять? Как научиться не впадать в самоуверенность света или тьмы? Как сделать «неразличимыми» день и ночь?..
Маленькие радости и удовольствия наполняют каждый наш обычный день. Маленькие страдания и неудовлетворённости — тоже наши постоянные спутники. Мы не хотим быть маленькими, но хотим быть большими. И с усилением этого желания также увеличиваются радости и страдания нашего такого же обычного дня.
Вы думаете, страдания насекомого меньше, чем ваши? Вы думаете, удовольствия короля больше, чем ваши? Вы думаете, удовлетворённость святого значительнее, чем ваша? Кажется, да. Но что это за мера, которой мы можем это измерить? Мы измеряем своими собственными весами. И у каждого существа эти весы свои. Поэтому невозможно говорить о точности наших измерений. Относительно всё, без исключения.
Даже одно это понимание может сделать нас исключительно скромными и растворить большинство наших амбиций. Понимание относительности лишает нас положительного и отрицательного заряда, нейтрализует состояние нашего сознания. Хотя при этом и остаётся страсть — та, которая направлена на продолжение познания. Без попыток познать нет никакого смысла в жизни искателя.
Искатель часто задает себе вопросы, на которые у него нет ответа. Если искателю начинает казаться, что он всё знает и понимает — тогда приходит конец настоящим поискам. И так называемые поиски перемещаются в область ума, где слова складываются в предложения, цифры складываются в уравнения, ноты складываются в гаммы, цвета складываются в рисунки, люди складываются в группы, дни складываются в года, года складываются в жизнь и так далее и тому подобное. Но там нет жизни как таковой. Есть только схемы, правила, формулы, нормы, взаимоотношения и бесконечные чередования света и тьмы…
Искатель — тот, кто однажды решительно вышел из измерения готовых ответов. И вошёл в измерение, которому возможно даже нет названия в мире людей. Там он обнаружил ту меру, которой ничто невозможно измерить. Там он нашёл весы, на которых всё имеет одинаковый вес. Там он нашёл исключения из всех правил, ошибки во всех формулах, пределы всех схем, абсурдность всех взаимоотношений, а также то, что находится вне света и тьмы.
Искатель — тот, кто скромен настолько, что в его сознании даже нет мысли о том, что он знает. Его ум не цепляется ни за какое знание.
В отношениях с людьми он прост, но не простак. В нём есть достоинство, но не гордость. Он друг, но не приятель. Он ведёт себя приветливо, но не панибратски. Он близок, но всегда находится на расстоянии.
Искатель всегда внутренне один. Лишь в таком одиночестве он может научиться задавать правильные вопросы, на которые у него пока еще нет ответа…
(Из книги «Авадхутта и его реальность»)